Шагал называл момент восприятия искусства словом «химия». Происходит химическая реакция между зрителем и произведением или не происходит. Ведь у каждого художника существует свой набор «химических реактивов», и, соответственно, свои зрители. Мой список художественных авторитетов вполне стандартный. Его содержание связано, видимо, с биологической сущностью самого человека. Человек – это два глаза, две руки и ноги, один торс. В древнем Египте, античной Греции, на острове Япония, а также в живописи немецких экспрессионистов искусство напрямую связано с изображением человека, с отражением его биологии, физики, моторики, психики и так далее. И тогда получается, что от наскальной живописи и до Пикассо качество и сущность искусства не менялась. Возможны, конечно, незначительные колебания в зависимости от страны, времени, национальных традиций, но это все поверхностные отличия. А пластическая сущность у всех художников остается неизменной, и принципиальной разницы между Сезанном, Японцами и античной скульптурой я не вижу. Скажу в назидание современным художникам, да и себе самому тоже – удивительно, но в мировой культуре не остается несовершенных явлений искусства. Бывает, что среди современников возникает на кого-то мода, и художник «Тютькин» становится брендом. Но ни Рембрандт, ни Гойя – это не бренд. Они есть, а великого художника Тютькина – нет. Человечество век за веком промывает породу и вымывает самородки. Большое количество песка с редкими золотыми пылинками приходится просеять, но порой находятся редкие камни. Их не переплавляют в монеты и слитки, а дают им названия и сохраняют их. Эти самородки – мощные художественные индивидуальности. Они не мешают друг другу в исторической перспективе, так как они равновелики. Время многое меняет. Социальная и культурная ситуация меняется, а наша психика и глаза – остаются.